В сентябре 2025 года товарооборот между Россией и Японией составил 103,7 млрд иен, что эквивалентно $682 млн по текущему курсу. Это на 5,38% больше, чем за аналогичный месяц 2024 года. Такие данные следует из анализа статистики японского Минфина, проведённого агентством ТАСС.
Рост отражает сохранение определённой динамики во взаимной торговле, несмотря на геополитические ограничения и трансформацию торговых потоков.
При общем росте товарооборота структура обмена остаётся неравномерной. Импорт Японии из России увеличился на 4,1%, тогда как экспорт в РФ — на более значительные 7%.
Это говорит о том, что российский рынок продолжает потреблять отдельные категории японской продукции, в то время как поставки сырья в Японию растут медленнее.
За первую половину финансового года (апрель—сентябрь) общий объём двусторонней торговли вырос на 2,34%.
За этот период:
Экспорт Японии в Россию достиг 195 млрд иен ($1,2 млрд), увеличившись на 6,4%;
Импорт из России составил 382 млрд иен ($2,5 млрд), прирост — лишь 0,4%.
Такая картина указывает на замедление темпов роста энергоэкспорта при относительно устойчивой активности в секторе высокотехнологичных поставок.
Сжиженный природный газ (СПГ) остаётся ключевой статьёй японского импорта из России: на его долю в сентябре пришлось 65,3% всего объёма закупок (в апреле—сентябре — 55,4%). В то же время Япония увеличила поставки СПГ из РФ на 28,6% в годовом выражении, что свидетельствует о стабильности спроса, особенно в условиях подготовки к отопительному сезону.
Напротив, российская сторона в основном получает продукцию машиностроения. Доля легковых автомобилей в экспорте Японии в сентябре составила 58,7%, почти не изменившись с уровня апреля—сентября (58%).
На фоне роста импорта СПГ наблюдаются противоречивые изменения в других категориях:
Чугун и сталь — резкий скачок: +402,6% в сентябре. Вероятно, связан с единичными крупными партиями или восстановлением логистических цепочек.
Уголь — снижение на 35,7%, что может быть вызвано сезонным падением спроса или перераспределением поставок.
Цветные металлы — минус 28,9%, что отражает слабость в электронной и строительной отраслях.
Нефть, как и ранее, не входит в список импорта — из-за ценового потолка G7. Исключение составляют небольшие объёмы, связанные с проектом «Сахалин-2», где нефтяные фракции идут вместе с СПГ.
Японские поставки в Россию демонстрируют устойчивое сокращение:
Легковые автомобили — минус 18,7% в сентябре; за полгода — снижение на 12%.
Запчасти и комплектующие — минус 33% в сентябре, за полгода — 17,4%.
Мотоциклы и гидроциклы — падение на 79,6% (в сентябре) и 71,4% (с апреля).
Это свидетельствует о дальнейшем сокращении присутствия японских брендов на российском рынке и снижении активности в сервисном сегменте.
Однако есть и исключения:
Изделия из резины — рост на 10,8%, вероятно, связан с поставками промышленных уплотнителей и деталей для техники.
Пластик — снизился на 55,5%, что говорит о сокращении поставок для электроники и бытовых изделий.
Рост товарооборота в сентябре — скорее результат базового эффекта и локальных всплесков, чем признак восстановления. Основу обмена составляют несколько узких ниш: СПГ с одной стороны и автокомплектующие — с другой. При этом оба направления показывают долгосрочное сжатие.
Без масштабных изменений в геополитике или пересмотра санкционных режимов дальнейший рост двусторонней торговли маловероятен. Пока она остаётся в режиме выживания, адаптируясь к новым реалиям и ограниченным возможностям.
С 2017 года сотрудники Алтайского биосферного заповедника регулярно погружались к затонувшему теплоходу и проводили мониторинг объекта на отсутствие явных следов разлива ГСМ. Анализ проб показывал лишь следовые концентрации нефтепродуктов.
Но время идет, озеро уже начало постепенно переваривать то, что попало к нему. Несмотря на то, что судно в неплохом состоянии, сохранилась отслоившаяся краска, радовали глаз целые иллюминаторы, коррозия сделала свое дело и металл начал «плакать» сталактитами из ржавчины Роман Воробьёв Дайвер и сотрудник Алтайского заповедника
С 2017 года сотрудники Алтайского биосферного заповедника регулярно погружались к затонувшему теплоходу и проводили мониторинг объекта на отсутствие явных следов разлива ГСМ. Анализ проб показывал лишь следовые концентрации нефтепродуктов.